Рославльский некрополь. История Рославля в лицах. Мухины

История Рославля неразрывно связана с биографиями купцов, промышленников, меценатов, почетных граждан, многих других людей, имена которых, к сожалению, постепенно забываются. Среди них — Мухины, Полозовы, Кругликовы, Голиковы, Корнеевы, Веховы, Магидсон, Микешины, Шевердины, Ракочевские, Хлебниковы и др. Если о купцах Полозовых, Ракочевских, Микешиных в рославльской прессе что-то рассказывалось, то вот о Мухиных рославльчанам известно не так уж много. А ведь в дореволюционном Рославле это были довольно известные люди, и даже одна из улиц города так и называлась — улица братьев Мухиных.

Сейчас, по истечении многих лет, хотелось бы рассказать все, что известно о жизни и судьбе большой рославльской купеческой династии Мухиных. Свой рассказ о них я хочу начать с Вознесенского кладбища.

Вознесенское кладбище — одно из самых старых кладбищ Рославля. Блуждаяпо узким, труднопроходимым дорожкам, перемещаешься по времени более чем на сто лет назад. И среди заросших, утонувших в земле старых захоронений еще восхищают своей удивительной красотой мощные гранитные и чугунные памятники, каменные и ажурные кресты, чугунное литье. Радует, что надписи на памятниках сохранили информация о людях и судьбах старой России. Но встречаются и памятники, изрядно поменявшие свой вид, приспособленные людьми под лавочки, вывернутые из земли, с уничтоженными эпитафиями и с прикрепленными к ним новыми табличками и фотографиями. Памятники, выброшенные за ненадобностью за ограду. Многие надгробия разрушены, кресты покосились, ограды поржавели. Некоторые поломаны упавшими на них старыми деревьями. Многих памятников уже нет. Но встречаешь пока еще много не украденных, не разбитых, не переделанных памятников столетней и полуторавековой давности. Год за годом число их сокращается и тогда исчезает единственная бесценная информация о судьбах людей дореволюционной России.

Старый некрополь не может быть не интересен, ведь это своего рода каменный архив, связь с историей нашего города. Читая на страницах книг о жизни наших предков, можно наяву увидеть тому подтверждение. Но сотрется старинная эпитафия или пропадет надгробие — и факты истории невозможно будет подтвердить[1].

Недалеко от церкви, среди кучи мусора, сохранились два памятника из черного гранита. На лицевой стороне одного выбита эпитафия:

{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=526|detail=6|float=left}«Здесь погребены почетный Потомственный Гражданинъ Игнатiй Мухинъ и его Внук Данiилъ Рождение перваго 20 декабря 1774 скончанiе 1847 Апреля а последняго на 31 году отъ роду Марта 23 въ Малоярославце погребенъ онъ 2 апреля 1853г.…».

На памятнике нет отчества. И, наверно, не узнали бы мы, за какие заслуги этот человек был удостоен звания почетного гражданина Рославля, если бы не еще один расположенный недалеко памятник — Михаилу Кузьмичу Мухину. На обратной стороне его выбита эпитафия: «Игнатий Алексеевич Мухин скончался 9 апреля 1847 года на 73 году от рождения». Вот и недостающее отчество Игнатия Мухина – Алексеевич. А это имя нам уже знакомо.

Купец 3 гильдии Игнатий Алексеевич Мухин и Д.С.Полозов задумали заменить деревянную Вознесенскую церковь, поставленную на кладбище еще в 1776 году, на новую — каменную. Для этого они прошением в 1821 году ходатайствовали перед епископом Иосифом о дозволении приступить к постройке и получили его; но постройка производилась очень медленно, так что освящение церкви произошло только в декабре 1832 года[2].

Можно было бы предположить, что купец 3-й гильдии Игнатий Мухин получил звание Почетного гражданина именно за строительство церкви, и думаю, что он его заслужил. Но, просматривая документы за 1837 год в смоленском архиве, не удалось пока найти тому подтверждение, видимо, это звание он получил немного позже. И это нам еще предстоит узнать (о звании Почетного гражданина в Российской Империи см.: «Гражданство почетное» в Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб., 1893, Т. IXa).

Как бы долгая постройка церкви не отразилась на финансовом положении Игната Алексеевича, в декабре 1837 года он заявляет за собой, сыновьями Матвеем и Кузьмой и их женами капитал на 2-ю гильдию. Объявленный капитал Мухина составлял 20 тысяч рублей. Купец Мухин смог построить собственный каменный дом на Большой Брянской улице (ныне улица Ленина – Авт.), обложил серебряными окладами иконы в иконостасе Успенской церкви[3]. Имел лавки, а при доме — «ренсковый погреб» (от старинного названия всякого виноградного вина – Авт.), из которого продавал виноградные вина и водку[4].

{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=525|detail=6|float=left}Рядом с памятником Игнатию Мухину стоит памятник его старшему сыну Матвею Игнатьевичу (4.08.1801 – 11.11.1869) и супруге его Марине Васильевне (13.02.1805 – 14.03.1858). Пока о Матвее Игнатьевиче известно немного: купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Рославля и даже его городской голова с 1856 по 1858 годы. В 1829 году, будучи купцом 3-й гильдии, он содержал портерную лавочку «для продажи пива на манер англинскаго и меду» в собственном доме отца на Обозной улице[5](ныне ул. Советская). Позднее эту лавку он перевел в устроенный им погреб при доме рославльского мещанина Епифана Филимонова, расположенный около торговой площади. И это понятно, все хотели иметь торговое место в центре города.

На повороте правого рукава кольцевой дороги округ кладбища находится семейное захоронение сына Матвея Игнатьевича – почетного потомственного гражданина Петра Матвеевича (30.06.1834 – 10.05.1882), его жены и детей. Внутри ограды стоят два величественных памятника из черного гранита. Один, заказанный в Москве у Кабанова (на памятнике стоит клеймо мастерской), — Петру Матвеевичу, его сыну Ивану Петровичу (29.03.1863 – 13.05.1886) и дочери Анне Петровне Дюперре (5.06.1864 – 2.06.1887), а второй – их матери Александре Никоновне (19.04.1836 – 3.07.1905). Что случилось, почему в расцвете лет умирают их дети, с разницей в один год (обоим было по 23 года), вскоре после смерти отца, нам еще предстоит узнать. Да и о Петре Матвеевиче известно немного. В 1870 году его недвижимость оценивалась в 5300 рублей и земли он имел 1746 десятин. В марте месяце 1872 года он, будучи купцом 1-й гильдии, обращался в Рославльскую городскую Думу за доверенностью жене Александре Никоновне на право производства торговли, а в декабре этого же года он уже был записан во 2-ю гильдию[6]. Памятная книжка за 1887 год знакомит нас уже с купчихой Александрой Мухиной, владелицей лесопильного и маслобойного заводов, находящихся в Кирилловской волости «близ города Рославля». {phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=532|detail=6|float=right}

Еще несколько лет назад на месте захоронения семейства Петра Матвеевича стояла большая ограда, два года назад часть ограды со стороны дороги была украдена. Сдвинуты с места огромные памятники. Каменный архив потихонечку гибнет. Радуешься тому, что еще не все растащили. Сохранились ворота с фронтоном, на котором изображено всевидящее око.

Другой сын Матвея Игнатьевича — Даниил похоронен рядом с дедом Игнатием Мухиным. В эпитафии на памятнике деда имя внука указано без отчества. Пришлось пересмотреть немало архивных документов, прежде чем убедиться, что Данила был сыном именно Матвея Игнатьевича[7]. А после получения справки о смерти Данилы Матвеевича из Калужского архива сомнений не осталось. Но в справке указано, что Даниил умер не на 31-м году жизни, как написано на памятнике, а в возрасте 28 лет от горловой чахотки (туберкулез гортани – Авт.), в Малоярославце 23 марта 1853 года, а погребен 30 марта (2 апреля – на памятнике) в городе Рославле[8].

Могилы еще одного сына Матвея Игнатьевича — Евдокима Матвеевича[9], купца 1 гильдии, почетного потомственного гражданина Рославля, на кладбище не сохранилось. Но удалось узнать, что жену Евдокима Матвеевича звали Евгения Андреевна и у них были сын Семен и дочери Мария и Анна. А из прошения в Рославльскую городскую думу узнаем, что семья Евдокима Матвеевича в 1872 году имела 3 склада, прядильное и трепальное заведения[10], а еще 1808 десятин земли и недвижимого имущества на сумму 9500 рублей[11].

Статья М.В.Иванова «О лыке, мочале, рогожках и купцах Мухиных», опубликованная в краеведческом альманахе «Ростиславль» за 2009 год, знакомит нас с Евдокимом Мухиным, как владельцем завода по производству рогож. Условия труда на его заводе были крайне тяжелыми, если не сказать, совершенно невыносимыми. И как бы в подтверждение сказанного, автор приводит своеобразную характеристику владельца этого предприятия: «В нашем городе процветает купец Евдоким Мухин… Трудно, кажется, отыскать ещё другой такой экземпляр хозяина, производящего столько огорчений, оскорблений и обид в среде рабочих. В прежние времена, когда его здания были деревянными, ежегодно его вертеп превращался в пепел от поджогов; в настоящее время камера мирового судьи и мирового съезда имеет массу дел, где работники Мухина просят правосудие земное защитить их жалкие интересы от ига купеческого, а сколько дел обиженных, махнувших рукою на земное право судить, отложили свой иск до небесного правосудия? Проходя мимо дома Мухина, почти постоянно встречаешь 5-6 человек, посылающих ему проклятия и недобрые пожелания не иметь на том свете ни дна, ни покрышки — подавиться их трудовыми грошами и тому подобное»[12].

Недано, просматривая старинные семейные фотографии, любезно предоставленные мне моей приятельницей Аллой Кашкиной, я узнала, что в доме Евгении Андреевны Мухиной находилось фотографическое ателье «Художественная фотография».

Нет на кладбище и могилы другого сына Матвея Игнатьевича – Ивана Матвеевича Мухина (1836 – 20.11.1892). О нем и его семействе я хочу рассказать отдельно. Но все-таки не могу удержаться и не поделиться новостью – именно дочь Ивана Матвеевича, а не Ивана Кузьмича, как писали ранее, Нина Ивановна[13] выйдет замуж за известного оперного певца, артиста Большого театра Леонида Собинова.

{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=524|detail=6|float=left}В девятнадцатом веке в Рославле наиболее известны были две ветви Мухиных, родоначальником одной из них был Кузьма Игнатьевич.

В кабинете Веры Игнатьевны Мухиной висел портрет: «старый человек в строгом черном сюртуке, с прямыми седыми волосами. Массивное золотое кольцо на холеной руке, крупный нос, внимательные цепкие глаза и твердый, решительный подбородок»[14].Это был портрет ее деда Кузьмы Игнатьевича Мухина.

Кузьма Игнатьевич был очень богат, имел дома в Рославле и в Риге. Он стоял во главе крупного дела — торговли пенькой, которую высоко ценили и охотно покупали на Западе. Семья его жила в Рославле, а для торговли с заграницей он держал контору и склады в Риге, которая издревле служила перевалочным пунктом для русских товаров по пути в Европу. Заведовал всем один из сыновей Мухина — Матвей Кузьмич. Более ста лет тому назад семья Мухиных считалась одной из самых состоятельных рижских купеческих семей. Им принадлежали дома на улице Тургенева, огромные трехэтажные торговые склады на Центральном рынке, лесопилка на Красной Двине, фабрика по производству канатов, большая часть Гостиного двора, а также торговая фирма «Кузьма Мухин».

А начинал Кузьма Игнатьевич, будучи в 20 лет купцом 3-й гильдии, с собственной пивоварни, находившейся в 1 части города на речке Становке[15].{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=531|detail=6|float=right}

Много позже «купцу Мухину Кузьме Игнатьевичу … на день рождения другом Мальцевым А.М. был сделан подарок — много гектаров добротного красивого леса. Мальцев А.М. — известный в то время промышленник, имевший несколько стекольных заводов в Брянске и Брянской области. Впоследствии весь лес вокруг Ворги, а также леса ближайших и дальних деревень, стали называться «мухинскими». Господин Мухин К.И. загорелся желанием … открыть свой небольшой завод и выпускать стеклянные изделия. Рабочие, а их насчитывалось около десятка, сложили горшковую печь с люком для засыпки сырья, нарезали дров, изготовили из ольхи все столы, стояки и прочие деревянные приспособления. Так 26 декабря 1855 года недалеко от воды, на большой поляне в 2-х километрах к югу от нынешнего завода, расположился заводик под названием «Гута», который сразу же выдал первую стеклянную продукцию»[16].Тогда основной продукцией завода было листовое оконное стекло.

В 1857 году он, уже купец 1-й гильдии, объявляет за собой капитал в 15 000 руб. серебром[17]. В городе и уезде он владел «складочным» помещением, прядильным, трепальным, рогожным, дегтярным и стекольным заведениями[18].

Однако известен он был не только как удачливый предприниматель, но и как человек, много сделавший для нашего города. Хочется верить, что за это он и удостоился звания «Почетный гражданин города Рославля».

На его землях и на его средства была построена в нашем городе мужская прогимназия (ныне сельскохозяйственный колледж). Тому подтверждение мы видим в письме председателя рославльской земской управы Господину смоленскому губернатору: «…Рославльский 1-й гильдии купец Косьма Игнатьевич Мухин для скорейшаго осуществления устройства и открытия прогимназии пожертвовал принадлежащее ему место в центре г. Рославля (на Обозной улице, ныне ул. Советская – Авт.) и на приобретение еще других смежных мест 3000 руб., на разведение сада 500 руб. и на постройку каменнаго дома 12 000 руб. серебром»[19]. «Покойный Мухин имел желание и в будущем постоянно поддерживать устроенную им прогимназию. С этой целью он, учредив в Рославле банк на пожертвованные 20 000 руб., завещал ему, когда основной капитал Банка возрастет до 50 000 руб., то отделять на народное образование 1 500 руб.»[20].

На средства Кузьмы Мухина была построена Успенская церковь с приделом в честь Покрова Божьей Матери на месте одноименной деревянной[21]. И на протяжении всего XIX века семья Мухиных оставалась основными жертвователями этого храма.

Умер Кузьма Игнатьевич на 70-м году жизни. В г. Рославле, 14 ноября 1878 года, в Успенской церкви происходило отпевание тела потомственного почетного гражданина К.И.Мухина. «Говорят, что вскоре после кончины его один из усердных почитателей покойного, однако ж не родственник, разъезжая по городу, приглашал знакомых своих подписываться под телеграммой, адресованной к господину губернатору и извещавшей как о времени кончины уважаемого покойника, так и о дне его погребения. Губернатора, однако ж, при погребении не было, да и самая телеграмма, говорят, осталась не отправленною»[22].

Семейное захоронение Кузьмы Игнатьевича (1.11.1809 – 14.11.1878) находится через дорогу от захоронения его племянника Петра Матвеевича. У него и его жены Марии Александровны (21.01.1818 – 17.05.1885), дочери купца Корнеева, было 13 детей. На кладбище сохранилось всего три памятника их сыновьям. Но на сегодняшний день удалось найти имена десятерых детей Мухиных.

Это потомственный почетный гражданин Рославля, купец 1-й гильдии Матвей Кузьмич (4.08.1836 – 7.07.1881), о котором уже упоминалось выше. Матвей Кузьмич жил в Риге и заведовал там всеми делами отца.

Была ли у него семья, нам пока неизвестно. Не оказалось записей в метрических книгах Рижского архива, говорящих об обратном. Он уделял много времени благотворительности и в Рославле и в Риге. Так, он пожертвовал городу более 600 тыс. руб. для устроения и содержания приюта и школы для детей-подкидышей[23].

Умер Матвей Кузьмич в Риге на 46-м году жизни от чахотки[24](туберкулез легких – Авт.), а похоронили его в Рославле на фамильном кладбище в одной ограде с родителями. Красивый памятник из белого мрамора Матвею Кузьмичу сохранился, но был сброшен с пьедестала и нашел свое пристанище возле ворот ограды.

{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=527|detail=6|float=left}После смерти сына, в память о нем Мария Александровна, попечительница женской прогимназии, решила построить в городе ремесленное училище и в 1881 году пожертвовала Городскому обществу 30 тысяч руб. на его устройство[25]. Она хотела «доставить на сколько возможно беднейшему классу городского населения православного вероисповедания, средства к наукам и безбедному существованию»[26]. Здание было построено, но ремесленное училище приняло своих первых учеников только в 1890 году, через пять лет после смерти дарительницы. Двухэтажное здание училища находилось рядом с тюремным замком. До наших дней оно не сохранилось.

Мария Александровна пережила смерть сына на 4 года. С ее памятником произошло тоже, что и с памятником сына — его сбросили с постамента в надежде вывезти с кладбища, но огромный вес и размеры его не позволили сбыться планам похитителей. Хорошо сохранилась решетка и ворота, на фронтоне которых изображена символика: опрокинутые скрещенные факелы.

О потомственном почетном гражданине Михаиле Кузьмиче мы уже знаем. Это на его памятнике с обратной стороны есть надпись, благодаря которой удалось узнать отчество его деда Игнатия Алексеевича. Дед прожил 73 года. А вот внук умер на 22-м году жизни от чахотки[27] в Малоярославце, 25 апреля 1860 года, а через 3 дня был погребен в Рославле. На памятнике же написано, что тело Михаила было привезено в Рославль 2 мая 1860 года.

Алексей Кузьмич Мухин, купец 1-й гильдии и почетный гражданин города Рославля. Ему принадлежал стекольный завод в д. Ворга, еще основанный его отцом в 1855 году. Сам хозяин завода жил в городе, а заводом руководил управляющий. Выпускались на нем бутылки, банки, аптечная посуда, оконное стекло. Годовой доход завода составлял примерно 50 000 рублей. При заводе имелась лавка и школа[28]. А еще мельница и лесопильный завод.Имя Мухина носили не только стекольный завод и обширные хвойные леса, но и школа, которую Алексей Кузьмич бесплатно передал земству и даже ассигновал 500 руб. на перенос школы в д. Ворга. Помимо этого обязался ежегодно, пока будет существовать его завод, вносить в управу на содержание училища по 300 руб., надеясь, что в этой школе будут учиться дети его мастеровых. «Воргское училище» было внесено в школьную сеть и предназначалось для детей деревни и завода Ворги. Перенос был запланирован на лето 1909 г., а попечителем училища избрали управляющего Захарова Федора Григорьевича[29]. Еще один стекольный завод Алексея Кузьмича находился в селе Птушки Ершичской волости, об этом нам поведала Памятная книжка за 1887 год.

Алексей Кузьмич «на свои средства открыл богадельню и приют для неизлечимо больных, создав при них неприкосновенный капитал в размере 40 000 рублей». Он же «подарил здания для городского высшего начального училища и мужского ремесленного училища», а «на постройку воспитательного дома в имении Птушки» завещал аж 600 000 рублей[30]. Будучи членом вольного пожарного общества, являлся постоянным его жертвователем.

Запись в метрической книге Благовещенской церкви города Риги заставилапережить нас горе, которое случилось в семье Кузьмы Игнатьевича. 26 августа 1863 года утонул его десятилетний сын Александр. Похоронили мальчика в Риге на Всехсвятском кладбище[31]. И это все, что о нем известно.

Самый младший из детей сын Кузьмы Игнатьевича, названный, как его дед, Игнатом, после смерти брата Матвея стал руководить фирмой Мухиных в Риге. Но сын был не в отца, он совсем не имел склонности к торговле. Его притягивали машины и живопись.

В 25 лет он женился на Надежде Вильгельмовне Мюге (20.10.1861 – 14.04.1891), дочери помощника аптекаря Вильгельма Карловича и Евгении Ивановны[32], и увез жену в Ригу (М.Чернышева, З.Пастухова. Неизвестные страницы жизни рода Мухиных // Годы. 2000 г. № 3 с. 25.). Надежде Вильгельмовне был 21 год; она была хороша собой и красота являлась единственным ее приданым.{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=530|detail=6|float=right}

Жить они стали в доме на улице Тургенева. Дом был с улицы одноэтажный, а со двора – двухэтажный. Построенный в 1876 году, он напоминал улей — масса подсобных и рабочих строений. Здесь же была и контора Игнатия Кузьмича. В этом доме родились их дети. Их первенец Всеволод (10.02.1883 – 7.03.1883) родился в феврале 1883 года и умер через месяц после рождения. Похоронили сына в Рославле. Через четыре года родилась дочь Мария (9.03.1887)[33], а еще через два года появилась на свет Вера (19.06.1889 г. по старому стилю)[34]. После рождения дочери Надежда Игнатьевна заболела чахоткой, и муж увез ее в Ниццу на лечение, где она и умерла. Все, кто когда-либо писали о Надежде Вильгельмовне, утверждали, что похоронили ее в Рославле. Все может быть. Однако могилы ее на кладбище не сохранилось.

В том же году Игнатий уезжает из Риги и с дочерьми переселяется в Смоленскую губернию поближе к сестрам. Покупает имение и строит там маслобойный завод. Промышленника из него, правда, не получилось. В 1895 году семья вновь переезжает, уже в Крым, из-за страха, что дочери могут заболеть чахоткой.

В десять лет Вера поступила в гимназию и в последние годы учебы серьезно занялась рисованием. Так продолжалось бы и дальше, но в сентябре 1903 года Игнатий Кузьмич умирает. Хоронить его повезли в Рославль. Его могила находится в одной ограде с родителями, рядом с сыном Всеволодом.

Вере было всего 14 лет, когда один из братьев отца назначил племянницам опекунов, которые проживали в Курске. О Вере Игнатьевне Мухиной, создателе знаменитого монумента «Рабочий и колхозница», написано довольно много, поэтому повторяться я не буду.

Одна из дочерей этого большого семейства — Елизавета Кузьминична Мухина вышла замуж за курского купца Николая Васильевича Гладкова. Муж ее был известным в городе миллионером. В их большом и богатом доме было много челяди, горничные, лакеи, повара, прачки. Одно время работала у них Надежда Плевицкая, будущая певица, исполнительница русских народных песен. Так вот, Плевицкая была приставлена к хозяйской дочери Наденьке. «Наденька, тезка моя, черноглазая, на вид цветущая девушка, но в доме все дрожали над ней, считая почему-то за хворую… Бывало, Наденька, та прикажет подать экипаж и едет по беднякам пособия раздавать» — вспоминала Плевицкая. И о хозяйке дома отзывалась неплохо: «… полная купчиха, была со мной ласкова».

Хозяин дома Николай Васильевич был тем самым дядей в Курске, к которому отвезли Марию и Веру после смерти их отца. После смерти Николая Васильевича воспитанием девочек занялась тетя Елизавета Кузьминична и ее сын Николай Николаевич Гладков. В 1909 году Николай Николаевич обратится в рославльскую земскую управу с предложением принять 50 тысяч рублей для покупки в селе Горенове земли и на ней построить женское сельское училище с ремесленными отделениями, с условием, чтобы училищу было присвоено наименование: «Гореновское сельское женское училище имени Рославльских граждан Кузьмы Игнатьевича и Марии Александровны Мухиных»[35]. Управа с благодарностью, конечно же, приняла капитал.

Как прожила свою жизнь дочь Кузьмы Игнатьевича известно немного – Елизавета Кузьминична являлась членом попечительного совета курской женской прогимназии. В курском архиве не сохранилось записей ни о ее браке, ни о ее смерти.

Запись в метрической книге курского архива за 1877 год о рождении Марии, дочери Елизаветы Кузьминичны и Николая Васильевича Гладковых, раскрывает нам тайну существования еще одной и самой младшей дочери рославльского купца — Ольги. Ольга Кузьминична была восприемницей или, как сейчас говорят, крестной Марии[36]. А так как других записей об Ольге в архиве Курска обнаружить не удалось, смею предположить, что Ольга проживала в Рославле, а в Курск приезжала к сестре в гости или как в данном случае, на крестины племянницы 7января 1878года.

Узнать год рождения Ольги (1855 г.) не составило большого труда. Дело в том, что Кузьма Игнатьевич обращался в городскую думу в мае и декабре 1872 года с прошением выдать жене и дочери «свидетельство на беспрепятственную отлучку из города Рославля» и указывал возраст своей дочери. Таким образом, удалось установить, что родилась Ольга летом – осенью 1855 года[37].

{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=529|detail=6|float=left}С 1887 по 1900 год потомственная почетная гражданка Ольга Кузьминична была попечительницей женской прогимназии, председательницей совета благотворительного общества. В 1899 году Ольга вышла замуж за дворянина Печковского и вскоре отошла от дел прогимназии. Казалось, это все, что удалось узнать о дочери Кузьмы Игнатьевича, и вдруг, в журнале рославльского уездного земского собрания нахожу сообщение, что в 1908 году в доме Ольги Кузьминичны на торговой площади была открыта винная лавка, десятая по счету в городе. А среди девяти уже открытых, одна принадлежала наследникам Евдокима Матвеевича Мухина – Семену, Марии и Анне.

У Ольги была старшая сестра Анна, которая родилась в Риге 8 сентября 1844 года[38] и братья Петр и Иван, но, к сожалению, о них пока ничего неизвестно.

А вот сын Петра Кузьмича – потомственный почетный гражданин Василий Петрович Мухин (1868—2.09.1918) – довольно известная была в городе личность. Вместе с братьями Семёном и Никоном Мухиными рядом с шикарным собственным домом в центре Рославля он построил смежное здание, которое они подарили городской управе. В этом здании власти города «разместили 2-ю женскую прогимназию, в 1914 г. преобразованную во 2-ю Рославльскую женскую гимназию имени Семёна, Василия и Никона Мухиных»[39]. Они не только построили и оборудовали гимназию, они ее содержали и являлись членами ее попечительного совета. В актовом зале гимназии висел портрет Василия Петровича во всем параде и при орденах[40]. Свой особняк Василий Петрович тоже подарил городу. До 1917 года в нём располагались городская Дума и рославльское отделение Русско-Азиатского банка. Ныне эти здания занимает средняя школа №1.

Василий Петрович также был членом правления пожарного общества, уездного попечительства о крестьянских богадельнях, гласным в городской думе. По утверждению же рославльского врача Дмитрия Васильевича Моисеева, Мухин приезжал в Рославль, как на дачу, на один месяц, и лишь катался по городу на своём легковом автомобиле, в то время единственном в Рославле[41].

Семья Василия Петровича — жена Анна Яковлевна и трое детей – жили в Петрограде. Со слов его жены, «он много времени отдавал заботам о своей семье, воспитанию своих детей, он состоял попечителем гимназии в г. Рославле Смоленской губернии, часто ездил туда по служебным обязанностям, принимал глубоко к сердцу интересы учащейся молодежи во вверенной гимназии»[42]. Когда в 1918 году его арестовали по доносу, якобы он дал 300 рублей на печатание прокламаций, рославльские гимназистки написали прошение Урицкому: «Принимая во внимание, что мы, ученицы 2-й Рославльской гимназии, своим образованием обязаны  Василию   Петровичу   Мухину, который построил здание гимназии, дал средства на нее, многих из нас содержит на своих стипендиях, мы не можем оставаться равнодушными к судьбе человека, таким щедрым образом облагодетельствовавшего бедноту города Рославля».

Зачем содержать на стипендиях гимназисток, если эти деньги могут быть использованы на нужды чекистов? Вероятно, это соображение и решило судьбу миллионера[43]. 2 сентября по постановлению ЧК Василий Петрович был расстрелян, капитал Мухина был конфискован, а деньги переведены на счет Чрезвычайной Комиссии[44].

После расстрела мужа Анна Яковлевна осталась с тремя детьми, старшему из которых было восемь лет. Семейные обстоятельства  Мухиных  были ужасны, Анна Яковлевна вынуждена была отпустить гувернантку, кухарку и няню. Дети тяжело заболели дизентерией и один ребенок умер. О дальнейшей судьбе семьи Василия Петровича нам еще предстоит узнать.

Справа от церкви находится еще одно захоронение – личного почетного гражданина Дмитрия Ивановича Мухина (12.05.1852 – 18.09.1914). Его правнук Сергей Дмитриевич Мухин, проживающий в Москве, каждый год с семьей приезжает на могилу своего прадеда. Он утверждает, что Дмитрий Иванович является всего лишь однофамильцем купцам Мухиным. Благодаря знакомству с Сергеем, стало известно, что родился Дмитрий Иванович в купеческой семье в городе Дорогобуже 12 мая 1852 года. В 1889 году он женился на рославльчанке Ольге Федоровне (есть предположение, что жена его была из рода купцов Голиковых – Авт.) и переехал в наш город. В 1890 году у них родился сын Владимир. Дмитрий Иванович работал мастером в железнодорожных мастерских, а также состоял в добровольном пожарном обществе в должности помощника цейхмейстера (осуществлял надзор за общественным пожарным имуществом и следил за его исправностью и готовностью – Авт.). За добросовестный труд и активное участие в общественной жизни города ему было присвоено звание почетного гражданина Рославля.{phocagallery view=category|categoryid=32|imageid=528|detail=6|float=right}

Сын их Владимир образование получил в рославльской мужской гимназии, которую закончил с золотой медалью. Потом поступил в Санкт-Петербургский политехнический институт имени императора Петра Великого, который закончил с отличием в 1916 году. После института Владимир вернулся в Рославль. Женился на Якубовой Ксении Павловне. Проживали в доме на улице Ленина, в котором и родился их сын Дмитрий. Сначала Владимир с 1917 года работал инженером, а с 1923-го — начальником паровозного депо. «Было такое впечатление, что он никогда не выходил из цеха… лично сам ездил на обкатку тормозов… Преданнейший своему делу человек… с энтузиазмом возглавлял работу пожарного депо… Заслуживает отметить его в истории завода, как светлую личность в деле восстановления транспорта в тяжелые 1918 – 1920 гг.» — говорил о нем Ф.А.Закревский, председатель Учкпрофсожа[45].

В конце 20-х годов Владимира Дмитриевича перевели на научную работу в Москву в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. Во время его научной деятельности им был написан ни один учебник по ремонту паровозов, присвоено звание доцента. И вдруг, в 1937 году его арестовывают и обвиняют в шпионаже, вредительстве и участии в антисоветской правотроцкистской террористической организации. 5 ноября того же года его расстреляли. Ксения Павловна отсидела 8 лет в лагере, а сын в годы войны воевал и был награжден Орденом Славы III степени.

Большому семейству Мухиных с памятниками на кладбище, можно сказать, повезло. Но вот удалось ли потомкам Мухиных выжить в революционной России – нам пока неизвестно. Большинству из них пришлось забыть о своем происхождении, чтобы выжить. Сегодня о былом величии купеческого рода напоминают тольконекоторые строения в Рославле — сельскохозяйственный колледж, школа № 1, развалины возле банка, оставшиеся от Успенской церкви, да семейные захоронения на Вознесенском кладбище.

В старом Рославле купечество играло существенную роль практически во всех сферах городской жизни, несло огромный вклад в развитие города. Многие из рославльских купцов выросли в собирателей российского духовного и культурного наследия, предпринимателей в высоком смысле этого слова. Традиционно в среде рославльского купечества выделялись самые богатые торговые люди и целые фамильные династии купцов первой, второй и третьей гильдии. Из этого социального сословия вырастали и будущие предприниматели, заводчики и фабриканты, крупные акционеры, благотворители и меценаты. Но кто знает о десятках других купеческих династий Рославля, внесших достойный вклад в развитие своего города, губернии, наконец, России?

За помощь, оказанную при подготовке данной статьи, выражаю большую признательность Ивану Иванову, который предоставил записи из метрических книг Государственного исторического архива Латвии и Государственного архива Курской области, и Сергею Мухину за фотографии семьи прадеда Д.И.Мухина.

Примечания

1. 1.Курцапова С. Рославльский некрополь // Край Смоленский, 2008. № 3. С. 56.
2. 2.Ракочевский С.С. Опыт собрания исторических записок о городе Рославле. / Рославль. Типография Ф.Н.Екимова, 1885. стр. 232-233.
3. 3.Там же. – С. 247.
4. 4.Государственный архив Смоленской области (ГАСО). Ф. 1065. Оп. 1. Д. 6. Л. 454, 1133.
5. 5.ГАСО. Ф. 1065. Оп.1. Д. 5, объявление от 23 декабря 1829 г. за № 285.
6. 6.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 28. Л. 11,17.
7. 7.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 6. Л. 1064.
8. 8.Государственный архив Калужской области (ГАКО). Ф. 273. О. 1. Д. 188. Тетрадь №1.
9. 9.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 27. Л. 28.
10. 10.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 27. Л. 251.
11. 11.ГАСО. Ф. 1. Оп. 5. Д. 187. Л. 87 об., 108.
12. 12.М.В.Иванов. О лыке, мочале, рогожках и купцах Мухиных // Ростиславль. Смоленск, 2009. — Выпуск 1-2 (14-15). — с. 12.
13. 13.ГИАЛ. Ф. 232. Оп.2. Д. 160. Л. 131.
14. 14.О.И. Воронова. Вера Игнатьевна Мухина. Серия «Жизнь в искусстве». Издательство «Искусство». Москва. 1976 г.
15. 15.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 5. Л. 137.
16. 16.Н. Костюк. «Воргинскому стекольному заводу – 150 лет. Стекло – это их жизнь» // Газета «Нива», 20.01.2006. №5-6. с. 3.
17. 17.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 7. Л. 2.
18. 18.ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 27. Л. 143-143об.
19. 19.ГАСО. Ф. 1. Оп. 5. Д. 114. Л. 1. В цитируемом фрагменте сохранены орфография и пунктуация оригинала.
20. 20.ГАСО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 71. Л. 107 об. – 108.
21. Рафаил (Ивочкин). Рославльская земля: православные храмы. – Смоленск, 2011. — с. 115.
22. Л.Л. Степченков, Ю.А.Балбышкин. Рославльские мемории. Сообщения о смерти и некрологи на страницах газеты «Смоленский вестник» (1878 – 1917 гг.) // 90 лет Рославльскому историко-художественному музею (Материалы научно-практической конференции). Рославль. 2010. с. 156.
23. С. Иванов. Восстановление памяти // Рославльская правда. — 1991. — № 89. с. 3.
24. Государственный исторический архив Латвии (ГИАЛ). Ф. 232. Оп. 2. Д. 159. Л. 136-137.
25. ГАСО. Ф. 1. О. 5. Д. 102. Л. 1.
26. ГАСО. Ф. 1. О. 5. Д. 73. Л. 5.
27. ГАКО.Ф. 273. Оп. 1. Д. 219. Л. 37 об.
28. А. Ильюхов, Е. Колб. Предприниматели Смоленщины // Край Смоленский. № 9-10, 1993 г. с. 129.
29. Журнал чрезвычайного рославльского уездного земского собрания 1908 г. Рославль, типография А.В. Рафаилова, 1909. с. 358-359.
30. М.В.Иванов. О лыке, мочале, рогожках и купцах Мухиных// Ростиславль. Смоленск, 2009. – Вып. 1-2 (14-15). с. 20.
31. ГИАЛ. Ф. 232. Оп. 1. Д. 431. Л. 244.
32. ГАСО. Ф. 1. Оп. 5. Д. 187. Л. 87 об.
33. ГИАЛ. Ф. 232. Оп. 2. Д. 160. Л. 82.
34. ГИАЛ. Ф. 232. Оп. 2. Д. 160. Л. 197.
35. Журнал чрезвычайного рославльского уездного земского собрания. 8-го июля 1909 года. Рославль, типография А.В.Рафаилова, 1909. с. 25-29.
36. ГАКО. Ф. 217. Оп. 3. Д. 473. Л. 89-90.
37. ГАКО. Ф. 217. Оп. 3. Д. 4. Л. 80.
38. ГАСО. Ф. 1065. Оп. 1. Д. 11. Л. 131-131 об; д. 12. Л. 222.
39. ГИАЛ. Ф. 232. Оп. 1. Д. 6. Л. 144.
40. М.В.Иванов. О лыке, мочале, рогожках и купцах Мухиных// Ростиславль. Смоленск, 2009. — Выпуск 1-2 (14-15).
41. А.В. Амфитеатров. Советские узы (Очерки и воспоминания 1918 — 1921) // библиотека сайта «Литература и жизнь».
42. М.В.Иванов. О лыке, мочале, рогожках и купцах Мухиных // Ростиславль. Смоленск, 2009. — Выпуск 1-2 (14-15).
43. Николай Коняев. Гибель красных Моисеев. Начало террора 1918. М.: «Вече», Москва. 2004. с. 199.
44. Там же. С. 198-199.
45. Там же. С. 202.
46. С.Иванов. Рославльский вагоно-ремонтный. Смоленское областное книжное издательство «Смядынь», 1998. с. 90.