{phocagallery view=category|categoryid=70|imageid=3597|detail=6|float=left}
В 1941 году Рославльская земля надолго стала ареной кровавых сражений. На Остре и Десне, вдоль Смоленского и Варшавского шоссе, у больших и малых населенных пунктов — повсюду не было места, где бы наш солдат не дрался с врагом. Те, кому удавалось выжить после боев, либо разбредались по лесам и окрестным деревням, чтобы затем стать частью партизанского движения, либо попадали в немецкий плен.
Еще в 1939 году в Германии была разработана и опробована на оккупированных территориях лагерная система содержания военнопленных. Она предусматривала создание таких лагерей, как Офлаг — стационарный лагерь для офицеров,
Шталаг — стационарный лагерь для рядового и сержантского состава, Дулаг — пересылочный (транзитный) лагерь, сборно–пересыльные пункты (СПП), действовавшие на территориях, непосредственно прилегающих к зоне боевых действий.
К одному из таких лагерей относился и пересылочный лагерь под названием «Дулаг-112», располагавшийся у деревни Шуи Крапивинского сельского поселения Рославльского района.
Необходимость создания лагеря возникла после начала немецкой операции «Тайфун», когда в первые дни октября, прорвав фронт на Десне, фашистская военная машина устремилась к Москве.
Унылые колонны военнопленных в сопровождении немецких охранников брели по Варшавскому шоссе, попадая то в Шуи, то в Екимовичи, то в Рославль. Судьба многих пленников впоследствии оказалась трагична. Концлагерь, расположенный в Шуях, не был тому исключением.
Один из бывших военнопленных, Евгений Дмитриевич Белоусов, в своей «Повести военных лет», так описывал этот лагерь:
«…23 марта 1943 года добрались в деревню Шуи, на окраине которой находился лагерь для военнопленных. Лагерь огорожен колючей проволокой в два ряда, с вышками на углах. На воротах лагеря было написано: «Dulag». За колючей проволокой находилось два барака, в которых размещались военнопленные. Был ещё отдельно стоящий барак, в котором размещались: баня с прожаркой одежды, умывальник, санчасть с койками для больных и раненых. Возле ворот стоял дом для охраны и коменданта лагеря. В лагере была площадь для построения всех военнопленных.
Здесь ежедневно пересчитывали всех и разводили на работы.
В комендатуре всех прибывших записали в журнал: фамилия, имя, отчество, воинское звание, номер части, место жительства.
Офицеров сразу отсортировали и отправили в другой лагерь.
В бараках, сколоченных из досок, сплошные нары в два яруса, из круглых мелких брёвен. На них — солома. Если у пленного не было одежды, или она была изорвана, выдавали немецкую армейскую одежду, бывшую в употреблении. На работу гоняли каждый день, кроме субботы и воскресенья. Работали в лесу, валили берёзовый лес, пилили из них чурки, крупные раскалывали. Метровые чурки складывали в штабели и жгли из них древесный уголь, который отправляли в Германию.
В этом лагере я работал до 10 июня 1943 года. Потом часть из нас, в том числе и меня, отправили в город Ельню…»
После освобождения этой территории в сентябре 1943 года была создана специальная комиссия в составе майора Ерофеева Н.Д., кандидата медицинских наук, майора медицинской службы Сурвило, подполковника Стручкова А.А., которая в присутствии граждан села Шуи Сапунова Н.К. и Фомичёва В.П. произвела медицинское обследование более 2500 трупов мёртвых тел красноармейцев и советских граждан, зарытых немцами в 300 метрах от лагеря в 75 ямах и десятках могилах.
Исследуя трупы погибших, а также учитывая показания местных очевидцев, было установлено, что здесь происходило массовое истребление красноармейцев и мирных жителей, многие из которых погибали от голода, болезней, непосильного труда.
По словам жителей, когда стаял снег, открылась груда трупов в количестве около 3000. Той же весной трупы были зарыты немцами в нескольких ямах. Когда были произведены раскопки в месте, указанном жителями, обнаружилось, что в яме зарыты в беспорядке сложенные друг на друга тела. Степень их сохранности, даже лежащих на одном уровне, была различна.
Большая часть убитых была или вовсе лишена одежды или одета только в нижнее бельё. Часть погибших была одета в зимнюю одежду гражданского образца, рваные полушубки, ватники, треухи, шеи обвёрнуты полотенцами или шарфами, на ногах только носки, обмотки. Лишь только на одном из убитых оказались галоши, одетые на портянки и подвязанные верёвками. Несколько трупов оказались обвязаны верёвками или проволокой у пояса или за ноги, причём концы этих проволок или верёвок, длиной в один-два метра, связаны петлей.
Комиссия установила, что жертвами фашистов являлись мужчины в возрасте от 16 до 35 лет. Среди общего количества убитых встречались трупы, имевшие многочисленные следы травм и переломов.
Несмотря на то, что лагерь в Шуях считался небольшим, здесь ежедневно производились расстрелы и зверские издевательства. Пленных привязывали к столбу на продолжительное время и избивали резиновой палкой. Один раз в сутки обречённые в этом лагере на смерть получали бурду – отбросы. Обессиленных и истощённых немцы загоняли по 10–30 человек в ямы, расстреливали в упор из автоматов и засыпали землей.
Обнаружена одна большая яма под сгоревшей постройкой с кирпичным сводом подвала, куда брошено до 200 трупов. Вход в подвал был засыпан землей.
Пленных расстреливали группами. Жители деревни Шуи Орлова Екатерина Дмитриевна, Фомичева Ефросинья Фроловна, Сапунов Николай Кузьмич, Фомичёв Лаврентий Лаврентьевич, как и многие другие, лично слышали возгласы «Умираю за Родину», «Да здравствует Сталин», «Мы русские, за нас Родина отомстит».
По приказу немцев жители деревни свозили трупы на подводах с места расстрела к ямам, куда на их глазах немцы сбрасывали по 15–30 убитых.
Расстрелами и пытками руководил унтер-офицер Карл Крамм. Руководство лагеря жестоко относилось также и к жителям деревни. За хождение без пропуска был расстрелян гражданин Фомичёв Ф.П., была избита и посажена на 7 суток гражданка Крышева А.А.
Унтер-офицер Карл Крамм избил гражданку Кузнецову Т.И. за то, что она вошла в свою хату, где находились немцы, без их разрешения. Царёву В.Ф. — за то, что не поняла его приказания на немецком языке, а гражданин Васючин Н.М. был избит за возражение унтер-офицеру, который взял его велосипед.
Населению не разрешалось близко подходить к лагерю, а когда производились расстрелы, приказывали закрывать окна и не выходить на улицу, однако многие граждане видели, как по деревне проводили советских людей на истязания и расстрел.
Немцы, отступая под ударами Красной Армии, ограбили население. Отняли лошадей, скот, птицу, хлеб, личные вещи, сожгли неубранный хлеб.
69 семей угнали, при этом, детей увозили в машинах отдельно от матерей, а матерей, под охраной, колоннами отправляли на запад.
Деревню Шуи сожгли.
Прошли годы. Многое забылось и истерлось из человеческой памяти. Но до сих пор не заживают раны, которые получил наш народ в страшные пору войны. Поэтому забывать о том, какой ценой далась Великая Победа, мы не имеем права.
Алексей ИВАНЦОВ.
Литература:
ГАСО, ф.р — 2434, оп.3, д.36, л.197
Акт, составленный 10 — 11 сентября 1943 г., о злодеяниях немецко-гитлеровской армии на территории Шуйского сельсовета Екимовичского района Смоленской области
Акт, составленный 14 сентября 1943 г., о медицинском обследовании мёртвых тел красноармейцев и советских граждан на территории бывшего немецкого лагеря военнопленных в селе Шуи.
Е. Д. Белоусов «Повесть военных лет» http://readr.su/evgeniy-belousov-povest-voennih-let.html
